Тот факт, что в текущем поведении организм успешно и эффективно использует ранее приобретенный индивидуальный опыт, означает, что приобретение, накопление и закрепление индивидуального опыта осуществляется с установкой на использование в будущем. Этот опыт приобретался не «специально», а в ходе текущей приспособительной деятельности. Эта «ориентация на будущее» сохраняется и в следах текущих приспособительных реакций, благодаря чему эти следы используются для прогнозирования будущих ситуаций. Ориентация любой формы адаптивного поведения на будущее с необходимостью выдвигает вопрос о роли и месте в построении поведения «детерминации из будущего» или целевой детерминации. Разумеется, говоря о целевой детерминации, необходимо сразу же отвергнуть «классическое» телеологическое понимание целевого причинения. Телеологический подход подразумевает стремление к неизвестно откуда взявшейся или предначертанной свыше цели.

Между тем действительное целенаправленное поведение ориентировано на достижение совершенно конкретной, выработанной организмом цели. Хорошо известны дискуссии о правомерности и объеме использования категории «цель» за пределами человеческой деятельности. Однако бесспорно целесообразное и целенаправленное поведение живых организмов, в особенности высших животных, является убедительным аргументом в пользу возможности использования этой категории не только (применительно к деятельности человека. Задача, однако, заключается в том, чтобы исключить антропоморфизацию этой категории и найти ее действительное место в детерминации поведения живых систем, выяснить механизмы этой целевой детерминации. Не входя сейчас в анализ многочисленных взглядов и соображений, высказывающихся по поводу целевой детерминации, отметим лишь, что сама интенсивная теоретическая разработка этой проблемы, какой бы дискуссионный характер она ни носила, лишь подчеркивает ее общенаучную значимость.

Большой вклад в обоснование представлений о детерминирующей роли цели внесла кибернетика. Как справедливо подчеркивает И. Т. Фролов, «программа, закодированная в физиологических системах, имеющих фиксированный акцептор результата действия, может выступать в качестве «предвосхищающей модели» еще не совершившегося действия, его результата. И заслуга кибернетики состоит прежде всего в том, что она показала возможность существования таких моделей в природе, дав новые направления понимания проблемы цели и целесообразности в общем диалектико-материалистическом и антителеологическом русле их научного объяснения. Там, где телеология видела идеалистически интерпретируемое действие «конечных причин» (вспомним учение Аристотеля о видах причинности), «разумных целей» и т. д., кибернетика установила материальные причинные отношения, причем она строго научно и в полном соответствии с дарвиновской теорией раскрыла более общие основания отношения целесообразности в природе как материального отношения. Тем самым она сохранила и рационализировала объективный смысл этого отношения, продолжив дело Дарвина в направлении исследования материальных причин целесообразности в природе. Вместе с тем, изгоняя телеологию как бы „изнутри» самого отношения целесообразности, кибернетика не просто механически отгораживает, например, органическую целесообразность от целенаправленной деятельности человека, но, исследуя общие их принципы как механизмы реализации направленных процессов в самоуправляющихся процессах, выясняет «рациональный смысл» древней аналогии приспособительного функционирования и развития живых систем с целесообразной человеческой деятельностью. Она «завоевывает», следовательно, тот обширный эмпирически существующий плацдарм, который наука традиционно обходила, считая его прочно занятым своим исконным противником — телеологией» [1]. Характеризуя далее соотношения целесообразности и детерминизма, И. Т. Фролов указывает, что «отношение целесообразности выступает здесь, таким образом, как своеобразная форма взаимодействия, особый вид связи в рамках диалектико-материалистического детерминизма. Конкретные механизмы этого взаимодействия в природе дают картину относительной направленности процессов, их обусловленности конечными факторами, представляющимися в качестве целей…


[1] Фролов И. Т. Жизнь и познание. С. 148—149.

Источники и литература

  • Кругликов Р. И. Принцип детерминизма и деятельность мозга. — М.: Наука, 1988. — 224 с.

Смотрите также