Выключение сознания из реального бытия индивида, из его жизни и деятельности, его «обособление» привело, как мы видим, по всем направлениям к его искажению и опустошению, к распаду его содержания. Это теоретическое его опустошение явилось более или менее опосредствованным отражением фактического опустошения человеческой жизни в обществе, построенном на частной собственности и эксплуатации. Интересы господствующих классов этого общества закрепляют субъективизм и односторонность идеалистической концепции, имеющей свои, вскрытые Лениным, гносеологические корни[3].
Эту столетиями складывавшуюся идеалистическую концепцию сознания ломает сейчас современная советская философско-психологическая мысль, опираясь на марксистско-ленинскую философию.
Разработка на ее основе нового учения о сознании — важнейшее дело и первейшая задача современной советской философско-психологической мысли.
1. Сознание — это осознание независимого от него объективного мира; обращение сознания с мира, познаваемого в ощущениях, представлениях и т. д., на них самих — это установка, возможная лишь как нечто производное. Человек познает и самого себя лишь опосредствованно, отраженно, через других, выявляя в действиях, в поступках свое отношение к ним и их к нему. Наши собственные переживания, как бы непосредственно они ни переживались, познаются и осознаются лишь опосредствованно, через их отношение к объекту. Осознание переживания это, таким образом, не замыкание его во внутреннем мире, а соотношение его с внешним, объективным, материальным миром, миром, который является его основой и источником. Предметность сознания, вопреки Гегелю, в действительности не снимается и в самом самосознании. Это положение, которое было в ранних работах Маркса одним из важнейших отправных пунктов критики гегелевской концепции и построения марксовой диалектики и теории познания, сохраняет свою силу и специально для теории психологического познания. Как в познании психологии других людей, так и в самосознании и самонаблюдении сохраняется отношение непосредственных данных сознания и предметного мира, определяющего их значение. В силу этого данные самонаблюдения требуют истолкования, допускают проверку и могут оказаться обманчивыми, поскольку то, что они непосредственно утверждают, и то, о чем они фактически свидетельствуют, если взять их в их реальной обусловленности обстоятельствами, в которых они возникают, может очень существенно расходиться.
Сознание, по самому существу своему, — не узко личностное достояние замкнутого в своем внутреннем мире индивида, а общественное образование. Сознание в психологическом его выражении — это процесс осознания субъектом объективного бытия, находящегося вне сознания; сознание включено в бытие и обращено на него; из бытия черпает сознание свое содержание и к нему относит его как к независимому от него предмету. Процесс осознания совершается через соотнесение впечатлений, непосредственно данных с фиксированным в слове общественно выработанным знанием, закрепленным в значении слова. Нечто осознается, выражаясь через систему общественно выработанных знаний. В этом выражается совсем глубоко и интимно общественная обусловленность всякого человеческого сознания.
[3] См. В. И. Ленин. Философские тетради, стр. 330.