О МЕСТЕ ПСИХИЧЕСКОГО ВО ВСЕОБЩЕЙ ВЗАИМОСВЯЗИ ЯВЛЕНИЙ МАТЕРИАЛЬНОГО МИРА. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ

Главная » Энциклопедия » Психология » Разделы психологии » Общая психология » Книги по общей психологии » Главы книг общей психологии » О МЕСТЕ ПСИХИЧЕСКОГО ВО ВСЕОБЩЕЙ ВЗАИМОСВЯЗИ ЯВЛЕНИЙ МАТЕРИАЛЬНОГО МИРА. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ

* * *

Познавательная деятельность совершается в процессе жизни людей и на ее основе. И рефлекторная деятельность мозга, в качестве каковой первоначально выступает психическая деятельность, есть деятельность органа, служащего для осуществления взаимодействия организма, индивида, человека с окружающим миром — взаимодействия, составляющего процесс их жизни. Поэтому, желая выяснить вопрос о месте психических явлений во всеобщей взаимосвязи материального мира, нельзя не поставить в качестве завершающего и в этом смысле важнейшего вопроса — вопрос о месте и роли психических явлений в жизни людей.

Прежде всего психические явления, психическая деятельность, психические свойства людей выступают как детерминированные условиями (и образом) жизни людей. При этом детерминация психических явлений -происходит согласно схеме: внешние воздействия действуют через посредство внутренних условий. Механистическая схема здесь еще менее применима, чем в какой-либо другой области. Здесь она терпит явный крах. Именно эту очевидную несостоятельность механистической схемы объяснения психических явлений и использовал индетерминизм, чтобы закрепиться в психологии. Заостренным выражением механистического понимания детерминации в психологии является схема «стимул — реакция» первоначального уотсоновокого бихевиоризма.

Механистичность этой схемы заключается в том, что она не учитывает опосредствующую роль психических явлений в детерминации поведения, деятельности человека объективными условиями его жизни. Психические явления выступают в жизни человека не только как обусловленные, но вместе с тем и как обусловливающие; определяемые условиями жизни человека, психические явления обусловливают его поведение, его деятельность. Нужно со всей определенностью сказать: не признание, а отрицание, игнорирование роли психических явлений в детерминации поведения людей ведет к индетерминизму. Так называемый эпифеноменализм, то есть концепция, согласно. которой психические явления это лишь бездейственные спутники единственно реальных и действенных физических явлений, которые, по образному выражению Джемса, так же мало влияют на реальный ход жизни, как тень, отбрасываемая путником, на его движение, этот эпифеноменализм — не что иное, как оборотная сторона вульгарного механицизма. Один так же несостоятелен, как другой. Нельзя дать подлинно детерминистическую трактовку поведения, не учтя роли психических явлений в его детерминации.

Исследование показало, что движение, как правило, регулируется ощущением, чувственными сигналами, поступающими как от окружающей среды, так — и от движущегося органа. Еще И.М. Сеченов сформулировал «начало», как он выражался, соответствия движения ощущению. И.П. Павлов осветил роль чувственных сигналов в формировании произвольных движений; современные исследования «построения движений» и действий человека показали, что более сложные действия человека регулируются психическими явлениями все более сложного порядка. Так, движения пишущей руки, движения, посредством которых осуществляется письменная речь, — если говорить сперва только о буквенном начертании соответствующих слов, — регулируются («афферентируются») фонематическими обобщениями, подчиненными смысловым соотношениям. (Фонема, как известно, это звук, который в данном языке выполняет функцию различения значений слов и их грамматических форм.)

Характеризуя теорию так называемого «автоматизма» (то есть механистического детерминизма и эпифеноменализма), Джемс писал, что согласно этой теории, зная в совершенстве нервную систему Шекспира и все воздействия на нее со стороны окружающей среды, можно было бы полностью объяснить, почему в известный период его жизни его рука начертила какими-то неразборчивыми мелкими черными знаками известное число листов, которые мы для краткости называем рукописью «Гамлета»; мы могли бы объяснить причину каждой помарки и переделки, мы все бы это поняли, не предполагая при этом в голове Шекспира решительно никакого сознания.

Таким образом, психические явления выпадают, согласно Джемсу, из всеобщей взаимосвязи всех явлений материального мира; как будто на первый взгляд строго детерминистическая концепция — «теория автоматизма» своей оборотной стороной имеет эпифеноменалистический индетерминизм.

На самом деле — как уже было сказано — смысловое содержание участвует в «афферентации», в регулировании движений, и сами движения руки Шекспира, посредством которых он начертал текст своего бессмертного произведения, необъяснимы без учета их смыслового содержания. Замысливание «Гамлета» включалось в «афферентацию» движений, посредством которых был написан его текст; развертывание смыслового содержания «Гамлета» и начертание его текста составляют «афферентационную» и исполнительскую часть единого процесса.

Многочисленные патопсихологические исследования показали, что за апраксией, то есть нарушением волевого, так называемого произвольного действия, обычно стоит агнозия-— нарушение познания, мышления. В построении произвольных действий участвует их смысловое содержание, мысли человека[3].

Когда идеалист подчеркивает роль идей в жизни человека и утверждает, что мысли и помыслы людей управляют их поступками, ошибка его состоит совсем не в том, что он признает действенную роль идей; идеи, мысли, помыслы — такие, какими они бывают в действительности, насыщенные человеческими чувствами, пронизанные страстью,— и в самом деле движут поступками людей; ошибка идеализма состоит в том, что он рассматривает идеи как нечто первичное, в том, что он не видит их производного характера, не учитывает того, что в качестве обусловливающего идеи, мысли, психические явления включаются в жизнь человека, будучи прежде всего обусловленными ходом его жизни.

Подводя итоги, мы видим: психические явления, сознание не вовсе чужеродно материальному миру и не обособлено от него; с самым фундаментом материального мира его объединяет общее свойство отражения. Рефлекторная, отражательная деятельность мозга сама является и материальной нервной деятельностью материального органа мозга и вместе с тем деятельностью психической. Обращаясь к психической деятельности мозга как познавательной деятельности человека, мы опять-таки находим в познании взаимосвязь внешних воздействий и внутренних условий: познание детерминируется объектом, воздействие объекта, детерминирующего познание, преломляется через подчиненную объективным закономерностям познавательную деятельность, которая преобразует чувственные данные, не раскрывающие существенные свойства объекта, и приводит путем анализа и синтеза к мысленному восстановлению объекта. Наконец, всматриваясь в жизнь человека, мы видим, как психические явления вплетаются в ткань ее и как обусловленное и как обусловливающее, как зависящие от условий жизни и как обусловливающие поведение людей, посредством которого эти условия изменяются.

Сознание обусловливает поведение, деятельность людей; деятельность же людей изменяет природу и перестраивает общество. Таким образом, сознание человека входит как обусловливающее во все то, на что распространяется деятельность человека, во всю бесконечную цепь событий, которые ею порождаются в жизни мира и в истории общества.

Мы отметили специфические особенности психического, сознания, но нигде это своеобразие сознания, идеального не ведет к раскалыванию мира надвое; единство мира, основывающееся на его материальности, сохраняется по всем линиям, во всех направлениях, в каждом из тех аспектов, в которых при конкретном рассмотрении выступает вставшая перед нами проблема: бытие, материальный мир и сознание.

Эта большая теоретическая проблема, как и все проблемы большой теории, имеет не только отвлеченно-теоретическое, но и практическое, жизненное значение. Правильно поставленные вопросы познания мира в конечном счете связаны с задачами его преобразования. Вопрос о связи психического с материальным, о зависимости психического от материальных условий — это вопрос не только о познании, но и об управлении психическими процессами. Решение вопроса о зависимости того или иного протекания психических процессов либо формирования тех или иных психических свойств от объективных условий определяет пути направленного изменения психологии людей, пути их воспитания.


[3] К. Goldstein und A. Gеlb. Psychologie Analyse hirnpathologischer Falle, 1920; Head. Aphasia und Kindred Disorders of Speech, vol. I, II. Cambridge, 1926. См. также сб. «Новое в учении об апраксии, агнозии и афазии». М., 1934 (Особенно статью М.Б. Кроля «Старое и новое в учении об апраксии»); А.Р. Лурия. Травматическая афазия. М., 1947, стр. 188-196; Gritch ley. Parential Lob. London, 1953.

Источники и литература

  • Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. М., 1959 г.

Смотрите также