Жизненный путь и жизненная стратегия человека. Счастье первых лет жизни человека заключается в преобладании созерцания над решением жизненных проблем. Через взаимодействие с встречающимися объектами дети исследуют сущность бытия, меру необходимого поведения. Детская впечатлительность с возрастом притупляется. Но опыт и знания детства дают юности устойчивые типы поведения.
Юность категорична в оценках, максимальна в требованиях к жизни. Круг потребностей юных расширяется — наступает пора волевых действий, страданий и терзаний. Взаимодействовать с миром трудней, чем созерцать его. То, что было прекрасно на вид, может оказаться тяжелым в практическом употреблении. Распоряжаться собой сложнее, чем распоряжаться вещами. В водовороте жизни надо уметь действовать и в ряде случаев — действовать лучше других. Мир, ранее наполненный звуками, красками, наполнен теперь обременительными социальными требованиями и непреложными обязанностями. Возникает кризис юности — рушатся декоративные модели счастья, познается относительность самого этого понятия. От неутолимой жажды счастья человек постепенно переходит к боязни несчастья. Однако сил еще много и трудности преодолимы. Еще сильны ожидания счастья и вера в лучезарное будущее. Но уже знакомо и чувство покинутости, ненужности для других. Мир тем не менее еще не познан до конца, и тяга к нему огромна.
Дальнейшая жизнь человека менее порывиста, более спокойна и осмотрительна. Уже понятно, что жизнь не является беспрерывным потоком счастья и наслаждения, что следует довольствоваться тем, что есть, находя удовольствие и в мелких радостях жизни. Понимание мира человеком становится реалистичным, а во многих случаях — и по житейски приземленным, прагматичным. Романтический туман прошлого развеян. Флер розовой пелены сброшен с большинства жизненных явлений. Но не со всех, и жизнь еще сулит неожиданности. И силы мобилизуются на новые достижения: на то, что реально, полезно и достижимо. В плену у грез остаются немногие. Опыт освобождает человека от ложных представлений и догм. Он хорошо различает опасность заблуждений и неадаптивного поведения. Человек познает как бы изнанку жизни — ее внутренние хитросплетения, тонкости взаимодействия людей. Происходит социальная самореализация индивида. Он еще судит о других по себе, утверждается в любви, дружбе, в разнообразных формах социального взаимодействия.
Возраст в 36 — 41 лет считается жизненным водоразделом. С этого времени начинается некоторая убыль жизненных сил. Но процесс вначале идет очень медленно и компенсируется духовными приобретениями.
На склоне же лет многие ценности переоцениваются, многое девальвируется, прожитая жизнь представляется сгустком отдельных событий. И только первая четверть жизни вспоминается как самая дорогая и счастливая и наиболее продолжительная. Остальные периоды жизни кажутся короткими и не очень благополучными. Многое вытесняется из памяти. То, что раньше мучило и терзало, становится малозначительным. Многое обесценивается, и время уже бежит, не оставляя за собой следов. Прошлое обволакивается туманом и становится едва различимым. Однако отдельные личностно интимные события время от времени вспыхивают ярким пламенем и согревают душу животворящей жизненной энергией. И это еще раз доказывает, что во времени существует не все наше «Я», а лишь отдельные его проявления.
Вторая половина жизни предопределяется капиталом, созданным в ее первой половине…
Характер людей может наиболее оптимально проявляться в разном возрасте. Одни люди особенно привлекательны в юности, другие — деятельны, продуктивны и красивы в зрелом возрасте. Но некоторые люди особенно привлекательны в старости, когда они становятся предельно задушевными, доброжелательными, уступчивыми и полезными своей мудростью и бескорыстной гуманностью. Вероятно, в характере индивида имеется то, что предназначено для наиболее полного проявления в определенном возрасте.
К концу жизни у человека окончательно исчезают иллюзии, его характер обнажается в своей непосредственности, ослабляются социально-ролевые наслоения. И человек, наконец, узнает сам себя, свои подлинные отношения с миром. Жизнь вновь приобретает оттенок созерцательности. Притупляются многие страсти (которые и в молодости не приносят особого счастья). Но как юность не избегает печали, так и старость не избегает бодрости духа. Освободясь от многих цепей, человек на склоне лет чувствует себя более свободным, зная подлинную цену всему земному.
Отвергая мишуру маскарадных нарядов и мирской суеты, старость более объективно относится к подлинным ценностям жизни, причисляя к ним прежде всего отсутствие острых страданий и духовно-созидательную деятельность. Надежда на счастье уже невелика, но все еще велико его субъективное значение… «Как хороши, как свежи были розы…».
Сильным чувством старого человека является чувство его значимости в делах минувших дней, удовлетворение от состоявшейся самореализации, причастности к вечному потоку жизни. И даже уходя из этого мира, человек знает, что он не исчезает полностью. Его жизнь обеспечила беспрерывность общечеловеческого бытия.