Оглавление. Роль памяти в детерминации деятельности мозга:
«Энграмма-прогноз» для животного — это всегда так или иначе «энграмма-цель», поскольку прогнозируемые ситуации всегда связаны с определенными потребностями, с необходимостью их удовлетворения. Поэтому формирование «энграммы-прогноза» — это не абстрактное индифферентное «заглядывание в будущее», а механизм формирования цели поведенческого акта. «Энграмма-цель», т. е. рассматриваемая сквозь призму потребностей «энграмма-прогноз», обладает реальной детерминирующей силой потому, что она вырастает из «энграммы-следа». Из этого обстоятельства вытекают два важных следствия. Первое из этих следствий состоит в том, что «энграмма-цель» есть модель вполне достижимой будущей ситуации, которая в прошлом уже достигалась. Как справедливо подчеркивает И. Т. Фролов, «сложноорганизованные саморегулирующиеся и самоуправляемые системы обладают свойством запоминать наиболее выгодный эффект предыдущих реакций и в соответствии с этим самонастраиваться» [1]. Такое самонастраивание определяет собой вектор поведения, представляющего собой не «чистый произвол», а слож- нодетерминированное взаимодействие организма и среды. Итак, поскольку «энграмма-цель» («энграмма-прогноз») всегда вырастает из «энграммы-следа», эта цель всегда достижима. Организм попросту не может ставить перед собой недостижимых целей. Второе следствие состоит в том, что «энграмма-цель» непременно включает в себя в той или иной форме и информацию о средствах достижения данной цели. Эта информация представлена главным образом (но не только) следами той деятельности, осуществление которой в пошлом приводило к достижению подобной цели (утоление голода, жажды и т. д.).
[1] Фролов И. Т. Философия и современная биология. М.: Наука, 1973. С. 145.