Оборонительные условные рефлексы на синхронизированный раздражитель свет — звук вырабатывали В. Б. Швырков и Б. Н. Безденежных (1973). При анализе вызванных потенциалов в корковом представительстве условного и безусловного раздражителей было установлено, что после упрочения рефлекса потенциалы, возникающие в ответ на условный сигнал, становятся по форме подобными ответам на безусловный электрокожный раздражитель. Авторы отмечают, что ВП синхронно возникали в обеих исследованных областях мозга, причем латентный период двигательной реакции совпадал по времени с развитием ВП. Эти данные, очевидно, являются прямым подтверждением концепции П. С. Купалова (1952) о формировании коркового представительства при выработке условнорефлекторной временной связи. Согласно этой концепции, корковые представительства условной и безусловной реакций после упрочения связей функционируют совместно, объединяясь в новую морфофункциональную единицу.
Электроэнцефалографические корреляты условного пищевого возбуждения в структурах, непосредственно связанных с регуляцией эмоций, исследовали Б. И. Котляр и О. Б. Зубова (1970), Б. И. Котляр и Н. О. Тимофеева (1970), Н. П. Шугалев (1972), И. Я- Подольский и В. В. Воробьев (1973). В исследованиях установлено, что на протяжении всего времени существования, временной связи во многих образованиях лимбического мозга, диффузной проекционной системе таламуса и гипоталамусе регистрируются устойчивые и характерные ритмы ЭЭГ.
Если специальными приемами уровень мотивации снижали, то «пищевые» или «оборонительные» ритмы редуцировались вплоть до полного исчезновения.
Таким образом, суммируя результаты исследований последних лет по нейрофизиологической организации замыкательной функции головного мозга, необходимо отметить следующее. Устойчивые электрографические проявления временной связи были обнаружены в различных зонах мозга, в том числе в представительстве условной и безусловной реакций, представительстве конечности, которой оперирует животное, а также в структурах, относящихся к «эмоциональному», лимбическому мозгу. Однако на обычные условные раздражители стабильные проявления электрической активности наблюдались только в эфферентной зоне мозга, в зоне же проекции безусловного и особенно условного раздражителя — лишь на физически сильные сигналы, прямое раздражение коры или на агенты, вызывающие выраженную яркую эмоциональную реакцию. Судя по временным параметрам характерных перестроек ЭЭГ-активности при действии условного раздражителя, представляется весьма сомнительным, что они отражают процесс декодирования мозгом информационного содержания условного сигнала. Хотя ВП регистрируются при обусловливании во многих структурах мозга, имеется достаточно оснований полагать, что изменения характеристик вызванной активности мозга могут отражать перестройки эмоционального знака, а не процессов обучения. Аналогично этому многие из сдвигов ЭЭГ-активности могут отражать изменение уровня мотивационного состояния, а не ассоциативные процессы мозга.