Оглавление. Предпосылки исследования детерминации деятельности мозга:
- Классификация форм детерминизма
- Органический детерминизм
- Сигнально-информационная причинность
- Идеальная причинность, внутренние и внешние детерминанты
- Потребность как фундаментальный фактор детерминации живого
- Взаимоотношения организма и среды и детерминация деятельности мозга
- Целевая детерминация
- Возникновение нового и детерминация деятельности мозга
- Принцип системности
- Самодетерминация, активность, реактивность
- Проблема редукционизма
- Концепция дополнительности
- Рефлекторная концепция поведения
Исследование детерминации отражательной деятельности мозга, как уже указывалось, было и остается одной из сложнейших и вместе с тем актуальнейших естественнонаучных и философских задач. Достижения современной нейробиологии, в первую очередь в области изучения молекулярных и клеточных механизмов обучения и памяти и физиологических механизмов сложных форм целенаправленного поведения, придают этой задаче особую остроту.
Предпосылками современного понимания детерминации отражательной деятельности мозга являются, с одной стороны, представления о взаимоотношениях организма и среды и современные данные науки о мозге, с другой — выбор и использование таких философско-методологических и общенаучных принципов, которые адекватны этой задаче.
При философско-методологическом осмыслении проблем детерминации отражательной деятельности мозга необходимо иметь в виду следующее. Как отмечает В. Г. Иванов [1], один из аспектов сложного взаимодействия философии и частных наук состоит в том, что по отношению к частным наукам философия выступает в двух формах. Во-первых, в виде системы философских категорий, и тогда она играет роль мировоззренческого и методологического компаса, определяющего общую мировоззренческую позицию исследователя. И во-вторых, в виде «перевода» философских категорий (разумеется, в пределах возможного) на язык той или иной специальной науки. Средством такого «перевода» является общенаучный категориальный аппарат, и особенно общесистемные представления и идеи. В таком «переведенном» виде философия вторгается непосредственно в научное знание.
В этих указанных главных формах философия участвует в построении специально-научного знания. С другой стороны, эти две формы связи философии и частных наук оказываются путями проверки истинности тех или иных философских положений. Критерием истинности философских положений, как и любых научно-теоретических положений, в конечном итоге является практика. «Любой философский вывод, если он нетривиален, — пишет В. Г. Иванов, — проходит стадию практической проверки тогда и только тогда, когда из него не только выведены все доступные такой проверке методами частных наук следствия, но и соответствующие науки, преследуя свои собственные задачи и подчиняясь собственному, порой весьма прихотливому, ходу эволюции, дойдут… до вопросов, решение которых в качестве побочного результата дает оценку и философскому выводу… Принцип философии — это концентрированное выражение ее содержания» [2]. Именно философские принципы вступают в наиболее тесное, хотя и весьма опосредованное, взаимодействие со специально-научным знанием, подвергаясь практической проверке этим знанием и в то же время строя или перестраивая это знание.
Современная наука о мозге, в особенности те ее области, которые исследуют его интегративную, отражательную деятельность, как раз и являются таким участком естественнонаучного знания, где особенно интенсивно реализуется взаимодействие философско-методологических принципов и частных, специальнонаучных концепций и где конкретно-научное знание может в наибольшей степени служить проверкой исходных философско-методологических установок.
Конкретизация положения о том, что общей методологией науки является материалистическая диалектика, применительно к задаче исследования детерминации мозговой деятельности состоит, очевидно, в соответствующем использовании принципов диалектического метода познания. Естественно, что среди этих принципов первым должен быть назван принцип детерминизма.
[1] Иванов В. Г. Детерминизм в философии и физике. Л.: Наука, 1974.
[2] Там же. С. 92.