Оглавление. Предпосылки исследования детерминации деятельности мозга:
- Классификация форм детерминизма
- Органический детерминизм
- Сигнально-информационная причинность
- Идеальная причинность, внутренние и внешние детерминанты
- Потребность как фундаментальный фактор детерминации живого
- Взаимоотношения организма и среды и детерминация деятельности мозга
- Целевая детерминация
- Возникновение нового и детерминация деятельности мозга
- Принцип системности
- Самодетерминация, активность, реактивность
- Проблема редукционизма
- Концепция дополнительности
- Рефлекторная концепция поведения
Тезис о том, что ответ на внешнее воздействие реализуется через внутренние условия, применительно к мозгу означает, что любое воспринимаемое внешнее воздействие вызывает ответную деятельность, содержание и особенности которой принципиально не могут быть выведены только из свойств этого воздействия. Но отсюда, в свою очередь, следует, что раскрытие детерминирующей роли внешних воздействий в деятельности мозга требует изучения тех «внутренних условий» мозговой деятельности, которые соответствующим образом трансформируют внешние воздействия.
Известно, что центральным явлением в деятельности мозга является условный рефлекс, в наиболее демонстративной форме проявляющийся в виде определенной деятельности организма в ответ на соответствующее внешнее воздействие. Поэтому анализ причинно-следственных отношений в деятельности головного мозга должен быть направлен на выяснение тех условий, при которых внешнее воздействие включается в систему причинно-следственных связей, приобретая определенную детерминирующую роль.
Как уже отмечалось, в ходе прогрессивной эволюции происходит повышение уровня организации живых систем, повышение их относительной независимости от воздействия среды, т. е. повышение уровня их активности. Наряду с другими показателями мерилом степени независимости организма от условий среды может служить способность к обезразличиванию раздражителей, о чем уже шла речь (см. Введение).
Возникновение способности к обезразличиванию раздражителей и приданию им сигнального значения является тем переломным этапом филогенеза, на котором впервые возникает элементарная форма психического (ощущения). Как указывает А. Н. Леонтьев, «чувствительность (способность к ощущению) есть генетически не что иное, как раздражимость по отношению к такого рода воздействиям среды, которые соотносят организм к другим воздействиям, т. е. которые ориентируют организм в среде, выполняя сигнальную функцию» [1]. Включаясь далее в систему причинно-следственных отношений, психическое становится мощным фактором эмансипации организма от условий среды ради более полного и глубокого использования этих условий в интересах организма. Психическое становится залогом содержательной, направленной активности организма, неизмеримо углубляя и обогащая его взаимоотношения со средой.
Как указывает Сперри, психика способствует «освобождению поведения от его начальных примитивных реакций на внешние стимулы и обеспечивает возрастание степени свободы выбора и активность центральных мозговых процессов. Субъективные эффекты дают дополнительные преимущества живой системе в управлении процессом поведения как элементы мотивации или как его позитивные или негативные подкрепления» [2].
Придав определенному раздражителю сигнальное значение, организм тем самым придает этому раздражителю детерминирующую роль. Иными словами, организм создает внешнюю причину своих будущих действий. Только такая созданная организмом внешняя причина и способна «дойти до своего действия», т. е. выступает как истинная причина (точнее, часть общей причины), а не как «повод» или «толчок» для той или иной реакции организма.
Как отмечал А. А. Ухтомский, «рефлекс рисуется не чисто пассивным передвижением костяного шарика под влиянием полученного им удара извне; так рефлекс мог изображаться, пока надо было подчеркнуть в особенности его мотивировку из среды. Но в полноте своей он представляется встречею во времени двух условий: с одной стороны, деятельности, заготовленной или сложившейся в самом субстрате (клетке) за предыдущую его историю, и, с другой стороны, внешних импульсов текущего момента» [3].
Ответы на внешние воздействия — сигналы, превращенные организмом в причины своих действий, в силу их происхождения по самой своей сущности активны, а не только реактивны, и их подлинный биологический смысл выводится из истории их становления. Важно подчеркнуть, что внешние воздействия (сигналы) обладают детерминирующей функцией не сами по себе, а лишь будучи включенными в систему взаимоотношений организма и среды. Это «включение» осуществляется организмом в виде определенного отношения к этим воздействиям. Проецируя на определенные внешние факторы свое внутреннее и закрепляя эти проекции, организм включает их в «свой» мир; благодаря этому эти факторы, оставаясь внешними по отношению к организму, несут на себе для организма печать его внутреннего. Биологическая роль условного раздражителя, детерминирующего поведение, реализуется, таким образом, на основе глубокого диалектического единства внешнего и внутреннего. В системе «организм — среда» внутреннее предстает как накопленное и преобразованное внешнее, а внешнее, включаясь в систему связей «организм — среда», выступает как своеобразный носитель проецируемого вовне внутреннего (разумеется, ни в коей мере не утрачивая характера внешнего). «Создавая» внешние причины своих будущих действий путем закрепления за определенными внешними воздействиями сигнальной детерминирующей роли, организм проявляет свою активность, которая в данном случае вполне может рассматриваться как самодетерминация. Поэтому применительно к высшим животным и человеку различение внешней и внутренней детерминации (детерминации и самодетерминации) носит в значительной мере условный характер. В действительности речь может идти о разном удельном весе в общей системе причинно-следственных связей так называемых внешних и так называемых внутренних причин, а не об их противопоставлении.
[1] Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М.: Мысль, 1965. С. 46.
[2] Цит. по: Дубровский Д. И. Информация, сознание, мозг. М.: Высш. шк., 1980. С. 92.
[3] Ухтомский А. А. Собр. соч. Л.: Изд-во ЛГУ, 1954. Т. V. С. 72.