Рассматривая механизм узнавания как фундаментальную форму детерминирующего активного отражения, следует еще раз подчеркнуть избирательность отражения-узнавания. Узнается не «все подряд», а лишь то, что может стать действующей причиной определенной формы активности. Выделенность живой системы из окружающей среды уже на молекулярном уровне выражается в том, что внешний мир для живой системы не гомогенен; у элементарной живой системы (бактерии) «свой» внешний мир, своя среда. Общее положение о том, что живая система есть «инобытие» тех внешних факторов, которым эта живая система противостоит, на самом элементарном уровне реализуется как предуготованность к встрече с этими строго определенными внешними факторами на основе механизма деятельного узнавания. Уже самая элементарная живая система «видит мир» сквозь призму «отсутствующего своего», подлежащего узнаванию. «Отсутствующее свое» выступает как фактор поддержания устойчивого неравновесного состояния, составляющего, по Э. С. Бауэру, главную особенность жизни. По сути дела, «отсутствие своего» — это прообраз будущей потребности. Фермент для своего функционирования нуждается в субстрате, одна нуклеиновая цепь нуждается в другой — комплементарной цепи, нуклеиновые триплеты нуждаются в соответствующих аминокислотах и т. д. Эта «нужда», создающая определенное внутреннее напряжение, еще не есть потребность в ее развитой форме, но уже есть ее важнейшая предпосылка и готовность к ее удовлетворению.
По-видимому, самые ранние этапы развития живых систем были «направлены» на формирование механизмов, обеспечивающих поиск «недостающего», т. е. объекта узнавания. Но узнавание в том виде, как его понимают В. А. Энгельгардт и Б. Гудвин, есть в то же время начало взаимодействия. Внешнее «узнаваемое» приобретает роль непосредственно действующей причины. Из факта перехода узнавания в самосборку определенных живых биологических структур, однако, не следует, что внешнее «узнаваемое» выступает как причина возникновения жизни. Речь в данной ситуации идет не о зарождении жизни, а о воспроизведении, поддержании жизненного процесса. Именно это обстоятельство и предопределяет строгую избирательность узнавания.
Таким образом, узнавание выступает как универсальный механизм детерминации деятельности живых систем. «В эволюционном процессе узнавания используется метод проб и ошибок, который включает в себя мутации и рекомбинации наследственных элементов и естественный отбор. Это процесс, для которого необходимо много поколений. В организации же создания полезных описаний предусматривает рекомбинацию элементов поведенческих стратегий и их испытание в данных условиях процесс, который происходит в пределах собственно времени жизни организма» [10]. «Следовательно, принципы организации и поведения — едины. …данная точка зрения на активность организмов… предполагает непрерывность структурных и функциональных принципов, охватывающих все уровни органической материи, объективную живую природу и разум в некий континуум» [11].
Возможность узнавания уже на молекулярном уровне детерминирована наличием в элементарной живой системе факторов, «предполагающих» наличие «узнавания» во внешнем мире. В бактериальной клетке, например, присутствуют внутренние факторы, которые «вступят в строй» при появлении в среде нового химического фактора — сахара лактозы. Такая «предуготованность» означает, что уже на молекулярном уровне эволюционные приобретения организма представляют собой не только приспособление к наличным, текущим условиям среды, но и являются в известном смысле «заготовками впрок». Живая система уже на молекулярном уровне «учитывает» как стабильность, так и изменчивость среды. Нуклеиново-нуклеиновые (комплементарность), нуклеиново-белковые и белково-белковые узнавания реализуются на физико-химической основе и представляют собой переход от неживых молекул к живым структурам в результате одного из «чудес» жизни самосборки. Это обстоятельство выявляет всю масштабность детерминирующей роли узнавания — отражения.
На этой основе и раскрывается действительная роль отражения и возникновении нового, именно отражение как активный, творческий процесс составляет главный фактор развития в филогенезе и онтогенезе. Благодаря отражению все формы жизненной активности, в том числе и ее высшие формы, такие, как поведение, нс есть «топтание на месте», а постоянное движение вперед, постоянное совершенствование и созидание нового. Это позволяет сложнейшую проблему «отражения и развития» рассматривать нс только в теоретико-методологическом аспекте, но и в общенаучном и общебиологическом аспектах, привлекая для ее анализа и обоснования точные естественнонаучные данные. Концепция узнавания позволяет, на наш взгляд, провести демаркацию отражения в неживой и живой природе. Специально этот вопрос будет рассмотрен ниже, пока же хотелось бы лишь отметить, что узнавание даже на молекулярном уровне уже может рассматриваться как то функциональное свойство живой материи, из которого впоследствии разовьются специализированные формы отражения — вплоть до человеческого сознания. Иными словами, концепция узнавания позволяет на основании данных современной науки подтвердить и уточнить известное ленинское положение о том, что в самом фундаменте материи лежит свойство, родственное (но не тождественное) ощущению, — свойство отражения. Это присущее всей материи свойство в живой материи проявляется как способность к узнаванию.
[10] Гудвин Б. Указ. соч. С. 261.
[11] Там же. С. 256.