Активность живой системы как необходимое условие поддержания хиральности и вообще устойчивого неравновесного состояния приводит к коренной смене принципов взаимодействия с окружающей средой. Отражение внешнего мира, в какой бы форме оно ни осуществлялось, приобретает новое качество — активность. Отражение, как известно, осуществляется в связи со спецификой отражающей системы (тела). Отражение в далеких от состояния термодинамического равновесия системах — живых системах — активно, поскольку активность — это внутренняя сущность таких систем. Однако утверждение, что живая система активна, не более чем тавтология. Живая — значит активная. Поэтому утверждение об активности живых систем требует раскрытия сущности активности. Активность как борьба с энтропией может «иметь место» не вообще, а как преодоление, нивелирование строго определенных «возмущающих» воздействий. Для разных живых систем эти воздействия заведомо различны. Следовательно, и направленность активности различных живых систем различна. Обретя качественную определенность, которая оплачивается дорогой ценой — постоянной борьбой с равновесием, живая система вынуждена избирательно относиться к внешнему миру. Поэтому активность всегда является не активностью вообще, а совершенно конкретной, т. е. направленной, векторизованной, активностью. Соответственно и активность отражения есть не что иное, как его изначально направленный характер. Активное отражение изначально избирательно. Одним из демонстративных проявлений активности (избирательности) отражательной деятельности мозга является соответствующая настройка анализаторов, суть которой состоит в установке моторных и сенсорных компонентов анализаторов на оптимальные условия их функционирования. При этом наиболее важной точкой приложения регуляторных влияний являются воспринимающие рецепторные образования, так как именно в рецепторах энергия внешнего раздражения превращается в процесс возбуждения. К настоящему времени строго доказана изменчивость порогов чувствительности и спонтанная активность отдельных рецепторов. Хотя значение спонтанных колебаний чувствительности рецепторов, как и их спонтанной активности, пока еще остается не вполне ясным, считается, что это — показатель готовности рецепторов к избирательному восприятию. Как указывает А. И. Есаков, «каждое изменение среды влечет за собой реакцию анализатора, выражающуюся в том, что последний для того, чтобы соответствовать этому изменению, должен постоянно настраиваться во избежание отставания от изменений среды» [16]. Данные современной физиологии сенсорных систем убедительно показывают, что регуляция процессов восприятия — настройка анализаторов — осуществляется на всех уровнях специфических афферентных путей, начиная с рецепторов. В результате восприятие и анализ внешних воздействий представляют собой сложный процесс, включающий первоначальное восприятие и расшифровку информации, обратную настройку воспринимающих аппаратов, повторное поступление информации в центры, следующий этап настройки и т. д. Возникающее в этих условиях ощущение — не просто застывший снимок объекта, а процесс диалектического приближения к объекту, к его наиболее верному отражению. «Образ «настраивается» на объект» [17].
Общий принцип «функция делает структуру», объект отражения создает аппарат отражения, в сенсорных системах реализуется в виде принципа «стимул формирует функциональное рецептивное поле». Такое функциональное поле, как подчеркивает А. И. Есаков, «складывается как динамическая система, представляющая собой рабочее объединение рецепторов, связанных функционально с рецептором, активированным действием адекватного стимула» [18].
Рассмотренные общебиологические предпосылки намечают пути подхода к исследованию механизмов творческой деятельности мозга. Одним из вероятных механизмов этого процесса является генератор психических мутаций (или рекомбинаций), представление о котором последовательно развивает П. В. Симонов [19]. Сущность этого представления состоит в том, что некий мозговой механизм, физиологическая сущность которого пока неясна, комбинируя хранящиеся в мозге элементы индивидуального опыта — энграммы, находит — генерирует — такие комбинации, которые отражают реальные связи между предметами и явлениями внешнего мира до того, как эти связи будут вскрыты на путях рационального познания. Работа этого механизма аналогична процессу мутагенеза, поэтому эта неосознанная деятельность названа П. В. Симоновым «психическим мутагенезом». Это представление исходит из известной мысли К. А. Тимирязева о наличии универсальных общебиологических закономерностей и принципов, оправдывающих аналогию между творчеством человека и творчеством природы [20]. Такие общебиологические (общеприродные) закономерности проявляются на всех уровнях организации материи, включая человека, но проявляются в соответствии со спецификой данного уровня (объекта). Поэтому нет никаких оснований говорить о «биологизации» человеческой деятельности, когда она анализируется с учетом общебиологических (общеприродных) предпосылок. Напротив, игнорирование этих предпосылок представляет собой воплощение аисторизма, превращая человека в существо, «выскочившее неизвестно откуда».
[16] Есаков А. И. Концепция функциональной мобильности и проблемы регуляции сенсорного восприятия//Вести. АМН СССР. 1984. № 1. С. 21.
[17] Там же. С. 23.
[18] Там же. С. 25.
[19] Симонов П. В. Эмоциональное возбуждение и «психический мутагенез» // Второй симпозиум по проблеме «Человек и машина»: Тез. докл. М.: Науч.-тех. об-во им. А. С. Попова. 1966. С. 74; Он же. Теория отражения и психофизиология эмоций. М.: Наука, 1970; Он же. Высшая нервная деятельность человека: мотивационно-эмоциональные аспекты: Он же. Эмоциональный мозг. М.: Наука, 1981; Он же. Неосознаваемое психическое: подсознание и сверхсознание // Кибернетика живого: Человек в разных аспектах. М.: Наука, 1985. С. 107—121; Симонов П. В., Ершов П. М. Темперамент. Характер. Личность. М.: Наука, 1984.
[20] Тимирязев К. А. Творчество человека и творчество природы // Собр. соч. М.: Сельхозгиз, 1939. Т. 4. С. 220.