Эволюция живых систем — это саморегулирующийся процесс, в основе которого лежит устойчивая, специфическая, динамическая неравновесность этих систем с окружающей средой. Специфическая неравновесность обеспечивает отличительные характеристики данной эволюционной линии живых систем от других линий. Устойчивая неравновесность гарантирует возможно длительное существование данной неравновесной специфичности (форма, функция, сохранение и передача наследственной информации, воспроизведение себе подобных). Динамическая неравновесность обусловливает ту или иную форму эволюции (прогрессивная или регрессивная, медленная или быстрая).
Итак, эволюция — процесс, канализированный по форме, гомеостатичный по содержанию и адаптивный по сущности; процесс, суть которого в полной мере раскрывается философской трактовкой развития, данной В. И. Лениным: «Развитие есть «борьба» противоположностей. Две основные (или две возможные? или две в истории наблюдающиеся?) концепции развития (эволюции) суть: развитие как уменьшение и увеличение, как повторение, и развитие, как единство противоположностей (раздвоение единого на взаимоисключающие противоположности и взаимоотношение между ними).
При первой концепции движения остается в тени само движение, его двигательная сила, его источник, его мотив (или сей источник переносится во вне — бог, субъект etc.). При второй концепции главное внимание устремляется именно на познание источника и «сам о»движения.
Первая концепция мертва, бледна, суха. Вторая — жизненна. Только вторая дает ключ к «самодвижению» всего сущего» (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 29, с. 317).
Удивительно убедительным по глубине философского и научного содержания и поэтическим по эмоциональной красоте примером является кровь как элемент внутренней среды организма, обеспечивающей ее постоянство. Ведь в самом деле животные, обладающие обособленной внутренней средой, избрали такой путь, который привел их к высшему совершенству. Став свободными от влияния геологических превращений, существа с независимой внутренней средой пережили периоды опреснения и увеличения солености океана и смогли наконец выйти на сушу. Они обрели способность поддерживать привычное и веками закрепленное постоянство внутренней среды, обеспечивающее наиболее благоприятные условия для существования всех без исключения клеток своего тела, постоянство, сохраняющееся даже при чрезвычайных изменениях окружающего внешнего мира. Степень этой свободы и независимости дала организмам ту внутреннюю силу, которая обеспечила их индивидуальное совершенствование в борьбе за существование, за сохранение своего вида и его эволюцию.
Основной силой, управляющей процессом сохранения и эволюцией данного вида, является естественный отбор.
Некоторые раздумья возникают в отношении человека. Ведь естественный отбор в самом общем понимании представляет собой такой процесс, при котором происходит или закрепление в поколениях приспособлений, что ведет не только к адаптации, но и образованию нового вида, или исключение этой эволюционной линии из биологического оборота. И тот и другой вариант—следствие возникновения определенной специализации. В отношении же человека этого в прямом смысле сказать нельзя. Так, по крайней мере, на сегодня нет никаких ни теоретических, ни фактических данных о процессе видообразования на уровне человека. По образному выражению Э. Майера (1950), это, по-видимому, произошло вследствие того, что «человек, так сказать, специализировался к деспециализации… занимает более разнообразные экологические ниши, чем любое из всех известных животных. Если один вид — человек — успешно занимает все ниши, открытые для человекоподобных существ (и легко перемещается из одной ниши в другую.—А. Л.), то ясно, что процесс видообразования происходить не может».
Согласно Д. Роза (1899), существует гипотеза об утрате изменчивости или «пластичности» филогенетически вымирающими линиями вследствие чрезмерной специализации — сверхспециализации, т. е. гипотеза об «уменьшении приспособляемости с увеличением специализации». Предполагается, что сверхспециализация резко снижает темпы и ограничивает масштабы эволюционных изменений и тем самым ставит подвергшиеся ей филогенетические линии перед опасностью вымирания. Таким образом, специализация сама по себе не есть причина вымирания, но она создает для этого благоприятные предпосылки.
Однако с 1950 года в социально-преобразующей деятельности человека произошли весьма существенные изменения, которые еще более увеличили способность его к экологической деспециализации. Но это лишь формально. В действительности же человек сверхспециализировался в искусственно созданной им самим и жестко застабилизированной экологической среде.
Точнее, современный человек не просто существует в искусственно созданной им стабильной среде, а живет по принципу, omnia mea mecum porlo («все мое ношу с собой»). Это жилье, одежда, питание и другие средства поддержания постоянства и индивидуального микроклимата окружающей среды каждой человеческой особи. Таким образом, человек действительно не столько деспециализирован, сколько сверхспециализирован к существованию в весьма узких и систематически суживающихся параметрах искусственно создаваемой им среды обитания. С биологической точки зрения это обстоятельство может иметь несколько аспектов и один из них проявляется в неминуемом снижении фенотипической, да и генотипической, пластичности, изменчивости, сверхспециализированных (сверхгомеостазиро- ванных) биологических систем. Это явно не способствует не только видообразованию на уровне человека, но и принципиальному использованию возможностей прогрессивной фенотипической изменчивости, заложенной в генотипе индивида. Распространение подобной сверхспециализации к искусственной и в общем упрощенной среде на все географические зоны обитания человека — перспектива не особенно утешительная в свя зи с весьма возможным проявлением теломорфоза и ката- морфоза.