Периферические реакции, вызываемые возбуждением симпатической нервной системы и подкорковых центров, отличаются очень значительной стереотипностью. При столь различных эмоциях, как страх и ярость, имеют место, по данным Кеннона, те же самые висцеральные изменения (выделение адреналина и т. д.). Уже в силу этого обстоятельства периферические висцеральные реакции, связанные с деятельностью симпатической нервной системы, при всём их значении не могут объяснить эмоции в их отличительных чертах. Из стереотипности висцеральных реакций симпатической нервной системы, с одной стороны, и разнообразия эмоций — с другой, явно вытекает, что физиологический механизм эмоциональных процессов не сводится к деятельности одной лишь симпатической нервной системы. Это заключение подтверждается многочисленными и доказательными экспериментальными фактами.

Опыты Кеннона, Льюиса и Брейтона, которые оперативным путём удаляли у кошек всю симпатическую часть автономной нервной системы, производящую типичные для страха и ярости висцеральные реакции, показали, что отсутствие ощущений, исходящих от висцеральных реакций, не влечёт за собой выпадения эмоциональных реакций. Оперированные кошки, которые были лишены этих ощущений, проявляли при соответствующих условиях (например при виде собаки) все внешние признаки эмоций.

Если эти исследования Кеннона свидетельствуют о том, что устранение висцеральных изменений периферического характера не влечёт за собой выпадения эмоциональных реакций, то опыты других исследователей, в частности Маранона, показали, что наличие висцеральных проявлений эмоций не вызывает подлинно эмоциональных состояний. Маранон впрыскивал людям адреналин. Он этим вызывал ряд висцеральных изменений, которыми сопровождаются гнев, страх и другие сильные эмоции. Но у испытуемых при этом появлялись только ощущения сердцебиения, дрожания и т. п. Иногда соответствующие органические ощущения напоминали прежде испытанные эмоции. Испытуемые в силу этих воспоминаний сравнивали своё состояние с эмоциональным возбуждением, говоря, что у них такое состояние, «как если бы они были испуганы», но соответствующих чувств доподлинно они не испытывали. Таким образом, периферические процессы, связанные с возбуждением симпатической нервной системы и выделением адреналина, не являются достаточной и исчерпывающей физиологической основой эмоций.

Как мы уже видели, в механизме эмоций очень существенную роль играет таламус (зрительный бугор). Кеннон, так же как и Хэд и ряд других исследователей, склонен считать, что именно таламус и придаёт процессам, в которые он включается, специфически эмоциональный, или аффективный, характер. При этом и таламус не является высшим из аппаратов, которым регулируются эмоции. Важнейшую роль в эмоциях играет связь зрительного бугра (таламуса) с корой больших полушарий.

Существенное участие коры в эмоциональных процессах отчётливо видно из опытов Шеррингтона.

В первой серии опытов над пятью молодыми собаками Шеррингтон рассекал спинной мозг собаки так, чтобы выключить все раздражения, идущие от соматических участков, расположенных ниже плеч. Во второй серии опытов Шеррингтон пошёл ещё дальше: он осуществил оперативным путём почти полное разъединение мозга от его соматических связей, перерезав не только спинной мозг в шейной части, но и блуждающие нервы. Несмотря на почти полное выключение органических ощущений, оперированные животные продолжали выражать признаки страха, гнева, удовольствия и т. п. В результате своих опытов Шеррингтон приходит к следующему заключению: «Мы вынуждены признать правдоподобным, что висцеральное выражение эмоций наступает после мозгового процесса, связанного с сознательным психическим процессом».

Очень поучительны в этом отношении также клинические наблюдения Вильсона и Лермитта. У больных, которых они наблюдали, внешние выражения эмоций резко расходились с их чувствами. Часто различные поводы вызывали у них совершенно несоответствующие вызвавшей их причине вспышки спазматического смеха или потоки слёз. Но, смеясь, больные чувствовали себя печальными, плача, они иногда испытывали весёлость. На некоторых из этих больных непроизвольный судорожный смех, который они не в состоянии были удержать, хотя осознавали полную его немотивированность, производил особенно удручающее впечатление. Если У. Джемс говорит, что люди веселы, потому что они смеются, то об этих больных с большим правом можно было сказать, что они опечалены потому, что они смеются.

Все эти факты доказывают, что в эмоциональных процессах участвует головной мозг; они включают процессы, совершающиеся как в подкорковых центрах, так и в коре больших полушарий.

Источники и литература

  • Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. 2-е изд. М., 1946.

Смотрите также