Диалектико-материалистическое понимание детерминизма опосредствует связь рефлекторной теории с теорией отражения и как бы объединяет их в единое целое. Можно сказать, — как говорилось выше, — что рефлекторная теория — это раопространение принципа детерминизма на психическую деятельность как высшую нервную деятельность мозга, а теория отражения диалектического материализма — распространение того же принципа на псцхическую деятельность как познавательную деятельность человека. Рефлекторная теория, о которой при этом идет речь, это уже не непосредственно рефлекторная теория так, как она была сформулирована самими Сеченовым и Павловым, а ее далеко уже продвинувшееся обобщение.
Таким образом, происшедшее после выхода в свет ленинского труда «Материализм и эмпириокритицизм» развитие естествознания, выдвинувшее рефлекторную теорию деятельности мозга, подкрепило ленинское предвосхищение о психической деятельности как функции мозга, отражении действительности и вместе с тем выдвинуло на первый план философский анализ принципа детерминизма. Органическое же включение проблемы детерминизма в комплекс проблем теории отражения позволяет найти новые выражения для того, что имел в виду В. И. Ленин, говоря образно о незеркальном, немертвенном характере отражения. Вместе с тем разработка с позиций диалектического материализма вопроса о детерминации психических явлений открыла путь для построения прочной и перспективной психологической теории.
Это определенно уже сказывается в построении психологической теории мышления, в постановке коренных, принципиальных вопросов теории ощущения и восприятия и еще скажется на решении всех основных проблем психологии вплоть до психологических вопросов воспитания человека. Здесь — основы для построения всего здания научной психологии, способной действенно включиться в решение жизненных проблем.
Диалектико-материалистический анализ показывает, что психические явления вплетаются в жизнь человека в качестве и обусловленных и обусловливающих. Будучи зависимы от условий жизни, они обусловливают поведение человека, они опосредствуют зависимость человеческой деятельности от условий его жизни, они осуществляют регуляцию человеческой деятельности. Без признания роли психической деятельности в регуляции поведения невозможно детерминистическое понимание поведения, деятельности людей. Не случайно Ленин отверг эпифеноменализм[2]. С этой регуляторной ролью психических процессов связано то, что всякое правильно поставленное психологическое исследование должно иметь практическое жизненное значение, должно и может служить практике.
В «Материализме и эмпириокритицизме» Ленин приводит слова Энгельса, солидаризируясь с ними: «с каждым, составляющим эпоху открытием даже в естественно-исторической области материализм неизбежно должен изменять свою форму»[3]. Это положение применимо и к данному случаю. Рефлекторная теория и учение о высшей нервной деятельности требуют анализа с позиций диалектического материализма, а анализ рефлекторной теории в свою очередь дает материал для дальнейшего развития ряда положений диалектического материализма. Таково вообще единственно плодотворное и для философии и для естествознания соотношение между ними. Простое накладывание абстрактных философских категорий на естественнонаучные факты — так же как и механическое подведение естественнонаучных фактов под философские категории, ничем их не обогащающее, — бесполезное дело. Благотворно только такое их взаимодействие и взаимопроникновение в результате которого, с одной стороны, достигается развитие теории, теоретическое обобщение данных фактов, а с другой — на материале естественнонаучных данных продвигается разработка философских проблем, философской теории. Дело естествоиспытателя — руководствоваться тем, что может дать и дает марксистско-ленинская философия для построения теории, для теоретического осмысления естествознания, но задача, во всяком случае главная задача философа, работающего в тесной связи с естествознанием, заключается в разрешении на материале естествознания философских проблем, развития философской теории. Так должно обстоять дело и в данном случае. Ход совершавшегося после выхода в свет «Материализма и эмпириокритицизма» развития естествознания, направленного на изучение высшей нервной или психической деятельности мозга, выдвинул задачу философского анализа рефлекторной теории и дальнейшего развития философской теории, конкретизации основных ленинских положений.
Аналогично обстоит дело с материалистическим монизмом как преодолением дуализма материи и сознания или духа. И здесь ленинские положения сохраняют в полной мере свою силу.
Учение о высшей нервной деятельности своей трактовкой психической деятельности как высшей нервной решительно порвало с дуализмом; вместе с тем, хотя, как указывал сам Павлов, его учение подвергло психическую или высшую нервную деятельность лишь последовательно физиологическому анализу, оно для некоторых поставило под вопрос самое существование психологической науки, подведя как бы теоретические основания для того вредного с государственной точки зрения недоучета практического жизненного значения психологической науки, который у нас все еще наблюдается. В этом сказалось отсутствие ясности в решении некоторых коренных философских проблем.
[2] В. И. Ленин. Соч., т. 14, стр. 266—267.
[3] Там же, стр. 238.