Это, очевидно, не означает, что организм «идет на поводу у среды». Организм «преодолевает» среду в соответствии с ее собственными законами и, разумеется, в соответствии со своей собственной природой.
Одна из центральных проблем физиологии высшей нервной деятельности — это проблема детерминации поведения. В соответствии с рефлекторной теорией (в ее современном понимании) причина любого рефлекторного акта лежит вне его. Этот тезис не означает, что организм только реактивен и его поведение складывается из непосредственных ответов — рефлексов на внешнее воздействие. В действительности рефлекторные реакции всегда оказываются опосредованными, так что детерминация извне является таковой лишь в конечном счете. При этом степень опосредования ответных реакций организма, регулирующихся через его внутренние условия, лишь затрудняет изыскание причинно-следственных отношений, но ни в коей мере не отменяет самой детерминации извне. Это положение заслуживает более детального рассмотрения в связи с продолжающимися по этому поводу дискуссиями.
В литературе неоднократно высказывалась точка зрения, что условнорефлекторная теория, исходящая из принципа рефлекторной дуги, не соответствует современному уровню знаний о деятельности мозга. Особо при этом подчеркивалось, что принцип рефлекторной дуги игнорирует активность организма и является теоретическим выражением механистической причинности в деятельности организма. Выражением действительных отношений является принцип рефлекторного кольца, движение по которому может быть начато в любой его точке (а следовательно, и «изнутри») и который отражает активность организма, идущего не на поводу у среды, а активно преодолевающего ее.
Однако противопоставление принципа рефлекторного кольца принципу рефлекторной дуги, как и попытки замены рефлекторной дуги рефлекторным кольцом, представляет собой лишь кажущееся продвижение вперед. Дело в том, что при ближайшем рассмотрении рефлекторное кольцо оказывается не чем иным, как системой классических рефлекторных дуг.
Жизнь организма — непрерывный, ни на мгновение не прекращающийся процесс, и, завершив один рефлекторный акт, организм незамедлительно переходит к следующему. Рефлексы выступают, таким образом, как нерасторжимые звенья единой непрекращающейся цепи событий, и выделение каждого рефлекса в самостоятельный жизненный акт носит в известном смысле условный и весьма относительный характер. Искусственно вырванный из цепи событий (системы), рефлекс утрачивает те свойства, которыми обладает как звено этой цепи, т. е. как элемент системы. При анализе рефлекса за начало отсчета событий принимается предъявление раздражителя — сигнала, но необходимо учитывать, что организм воспринимает сигнал сквозь определенную потребностно- мотивационную призму, не безразлично, а «заинтересованно». Поэтому, строго говоря, «инициирующая» рефлекс «начальная» афферентация тоже в известном смысле является обратной: ее восприятие неизбежно сопряжено с оценкой вероятности участия этой афферентации в удовлетворении доминирующей потребности. В основе же этой оценки лежит операция сличения данного раздражителя с хранящимися в памяти следами ранее воспринимавшихся раздражителей.
Широко используемые в интерпретации поведения концепции «модели потребного будущего», «акцептора действия» как модели предстоящего рефлекторного акта и его результатов представляют собой физиологические механизмы, которые сформировались в ходе выработки данной условнорефлекторной реакции и на ее основе, и по этой причине предшествуют данному конкретному рефлекторному акту, если он рассматривается в чрезвычайно узких временных рамках. В действительности же не эта модель является причиной рефлекса, а рефлекс является причиной и почвой возникновения модели, которая впоследствии может играть относительно самостоятельную роль.