Естественно, что пассивное перемещение менее надежно гарантирует выживание, т. е. сохранение гомеостаза особи. Видимо, потому большинство пассивно перемещающихся форм живых существ обладает высокой репродуктивной способностью, имеет промежуточные стадии развития и может длительно находиться в состоянии различной степени гипобиоза.
Активно подвижные формы благодаря способности произвольно перемещаться в пространстве обладают более высокой выживаемостью — гомеостатичностыо. В данном случае даже можно говорить о еще большем снижении зависимости живых организмов от условий окружающей среды. Однако это лишь формально. В действительности же она (зависимость) возрастает, в чем можно убедиться на примере перелетных птиц. По существу смысл преодоления огромных расстояний (до десяти и более тысяч километров в один конец, например с севера на юг) перелетной птицей заключается в том, чтобы в течение года находиться в условиях относительно стабильного температурного режима, т. е. в условиях зафиксированного эволюцией термодинамического баланса со средой. Разумеется, здесь не исключаются и другие жизнеобеспечивающие факторы — питание и др. Естественно, что поведение живых существ, направленное на пребывание в течение всей жизни в максимально стабильных условиях, снижает возможность формирования фенотипических изменений. Это в свою очередь в определенной мере замедляет и генотипическую эволюцию данного вида. Коротко говоря, этот способ приспособления делает более жесткой зависимость гомеостаза внутренней среды живых организмов от гомеостаза окружающих условий существования. Формируется замкнутый контур взаимоотношений: гомеостаз среды — гомеостаз организма — гомеостаз среды. Однако и в этом случае неизбежны, хотя и менее выражены, эффекты давления отбора, фено- и генотипические изменения внутренней природы гомеостаза.
Наконец, у многих живых существ развились механизмы активного вмешательства в окружающий мир для радикального преобразования его в соответствии со своими гомеостатическими потребностями. Высшего совершенства подобная форма приспособления достигла у человека в виде его сложнокоординированной двигательной активности, связанной с трудовой деятельностью, которая является прямым следствием и причиной дальнейшего совершенствования двигательной активности. Здесь движение выступает уже не просто как средство перемещения в пространстве, а как тончайший механизм реализации всех форм трудовой, творческой, преобразующей деятельности. Таким образом, движение во всем многообразии своего выражения становится наиболее совершенным способом приспособления и активного воздействия на окружающую среду. Этот способ приспособления по праву может быть назван способом активного преобразования.
По существу все специализированные органеллы и органы, в том числе органы кровообращения, дыхания, пищеварения и другие, а также основной механизм управления и регулирования деятельностью организма — нервная система — в конечном счете необходимы для осуществления движений, т. е. для адаптивно-гомеостатического поведения животного. Естественно, что при этих обстоятельствах предельно ограничены возможности изменения адаптаций и максимально жестко фиксирован гомеостаз. Столь же естественно и то, что в этих условиях не только фено-, но и тем более генотипическая изменчивость минимальна.
Таким образом, вполне очевидна двойственность как перестройки закрепленных в ряде поколений адаптаций, так и гомеостаза. Оба эти явления, существуя в единстве и перекрывая друг друга в проявлении, выполняют функцию и сдерживающих, и движущих биологическую эволюцию начал.
Изложенное позволяет представить себе три основные возможности осуществления оптимальных отношений организма со средой: 1) специализация зависимости, реализующаяся путем снижения уровня функциональной активности вплоть до гипобиоза; 2) специализация максимального приспособления путем поиска адекватных условий существования; 3) специализация активного преобразования. Во всех случаях речь идет не об абсолютности, а о преимущественности данной специализации у живых организмов, находящихся на самых разных уровнях эволюционного развития.
Если же ставить вопрос об эволюции совершенствования механизмов поддержания гомеостаза внутренней среды организма, то оно шло путем узкой специализации органелл, органов и систем. Специализация в свою очередь требовала максимально жестких параметров (кислотность, температура и др.) циркулирующих в организме жидкостей (окружающая среда). Следовательно, функциональная активность механизмов гомеостаза, как и вообще всего организма, находится в прямой зависимости от характера и интенсивности обмена веществ объединенного в целом организме спецификой изменения состава омывающих его жидкостей, опосредующих обменные взаимоотношения между элементами живой системы.
Подводя итог, можно сказать, что на заре формирования жизни на Земле живое выделилось из окружающей среды и стало от нее отличаться благодаря приобретению способности относиться избирательно как к поступлению веществ из этой среды, так и к выделению продуктов жизнедеятельности наружу.
Живое стало живым благодаря активному проявлению свойств, обеспечивающих вещественную и термодинамическую неравновесность и стационарность (гомеостаз). Это снизило зависимость живых существ от внешней среды. Однако, предельно освободившись от такого «плена», живые существа оказались практически в абсолютной зависимости от своей внутренней среды. Бывшая, эволюционно наиболее древняя, форма взаимоотношений биологической системы с внешними условиями стала ее внутренним состоянием и определяющим способом существования. Наиболее экономное сохранение внутреннего гомеостаза возможно только при максимальной стабилизации и ограничении колебаний параметров среды обитания, т. е. при целенаправленной, преобразующей природу деятельности биологической системы. Для человека — трудовой. В противном случае это неминуемо должно привести к еще большей зависимости системы от внешних условий.
Таким образом, принципиально верный тезис Бернара (1878) «постоянство внутренней среды есть условие свободной независимой жизни» в крайнем выражении явно противоречит самому себе. Животные со сверхгомеостазированной внутренней средой обречены на вымирание из-за неспособности творчески и активно преобразовывать внешнюю среду соответственно своим гомеостатическим потребностям. Примером может быть сумчатый зверек коала, приспособившийся к питанию листьями только двух видов эвкалипта.
Неизмеримо более «свободен» в этом отношении человек. Однако и он может попасть в своеобразный «цейтнот» при непомерном стремлении приспосабливать среду к себе, ограничивая тем самым свои возможности приспособления к ней. Из сказанного, разумеется, не следует делать вывод о роли цивилизации (фактора, явно способствующего жесткому го- меостазированию внутренней среды организма) как «могильщика» биологического вида человека. Напротив, «социально- организованный опыт живых существ есть производное от физической природы, результат долгого развития ее, развития из такого состояния физической природы, когда ни социальности, ни организованности, ни опыта, ни живых существ не было и не могло быть» (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 18, с. 241), и уж если человек в процессе становления достиг понимания сущности и понимания, если пока не космического, во всяком случае земного и околоземного значения собственного «социально-организованного опыта», то именно эта социальная сущность человека мыслящего должна использовать возможности разума на создание оптимальных взаимоотношений в системе человек — среда для параллельной и прогрессивной биологической и социальной эволюции вида Homo sapiens.